Из истории «Сальской» кавалерийской дивизии

Содержание Как формировали «Сальскую» кавдивизию Материально-техническое обеспечение корпуса Участие казаков в составе морского десанта в тыл врага Бои на сухопутном ТВД (театре военных действий) Участие 116-й кавдивизии в боях на рубеже Канеловская – Шкуринская – Кущёвская Бои на Туапсинском направлении План формирования Конной армии Формирование двух кавалерийских корпусов вместо Конной армии Источники публикации

Процесс формирования 116-й кавдивизии 17-го кавалерийского корпуса (бывшей «Сальской») носил менее организованный характер, чем на Кубани. Об этом говорит тот факт, что бюро Ростовского Обкома ВКП (б) вынуждено было повторно обратиться к этому вопросу после дополнительной телеграммы штаба СКВО от 30 декабря 1941 г., присланной в связи с затягиванием процесса формирования и комплектования дивизии.

Об авторе:

Курков Геннадий Михайлович, кандидат исторических наук, доцент, почётный работник высшего профессионального образования, военный лётчик 1 класса, автор книг: «Казаки Юга России в период Великой Отечественной…», «Верные долгу: казаки юга России в Великой Отечественной войне 1941-1945» и других научных трудов, список которых размещен в конце статьи. Предыдущая статья Г. М. Куркова на Общественно-образовательном портале SNEG5.com: “Коллаборационизм среди казачества в 1942 -1943 гг.”

◘ ◘ ◘ ◘ ◘

Была утверждена разнарядка по доукомплектованию дивизии людским и конским составом по 50 районам области из 68, согласно которой надлежало отобрать для добровольческой Донской казачьей кавалерийской дивизии дополнительно 1580 человек и 1885 лошадей. [46, л. 7, 8, 9, 36, 37] Обеспечение дивизии продуктами питания и фуражом планировалось за счёт колхозного фонда. [1, л. 4]

Несмотря на жёсткие сроки окончания процесса комплектования, особое внимание обращалось на обязательное добровольное согласие каждого товарища.

На сборные пункты иногда шли семьями: в станице Морозовской Иван Андреевич Хомутов с сыновьями – 16-летним Андреем и 14-летним Александром; в селе Самарском участник Гражданской войны Герасим Фёдорович Ковтун пришёл вместе с сыном Александром, ставшим впоследствии старшиной эскадрона; Семён Моисеевич Белоусов – вместе с 17-летним сыном Павлом. Вместе с сыновьями вступили в ополчение Скляров, Чернояров, Фёдоров и многие другие.

Как формировали «Сальскую» кавдивизию

На начальном этапе формированием дивизии занимался Н. В. Михайлов-Березовский. [7, с.16] Целенаправленная, активная работа всех ветвей власти позволила улучшить положение с набором добровольцев в состав казачьей кавдивизии. [46, л. 7, 8, 9, 36, 37]

Комплектование было завершено в установленные дополнительные сроки. 116-я кавдивизия вошла в состав 17-го казачьего корпуса вместе с тремя кубанскими добровольческими дивизиями на основании одних приказов командования, но с более серьёзными недостатками в материально-техническом обеспечении.

Это потребовало специальное решение Военного совета СКВО по устранению выявленных недостатков, на котором автор остановится далее. В её состав вошли 257-й, 258-й и 259-й кавалерийские полки, 105-й конноартиллерийский дивизион, отдельный сапёрный эскадрон, полуэскадрон связи (впоследствии развёрнутый в эскадрон связи), медико-санитарный эскадрон.

116-я казачья дивизия вошла в состав 17-го кавалерийского корпуса, как «Сальская», а 21 января 1942 г. на основании директивы ГШ Красной Армии была переименована в 116-ю Донскую казачью кавалерийскую дивизию. [19, л. 186]

В январе 1942 г. она представляла собой кавдивизию лёгкого типа (три кавполка и отдельный эскадрон химзащиты). Её командиром был назначен полковник П. В. Стрепухов – герой Гражданской войны, ветеран Первой Конной армии, а с 10 мая 1942 г. дивизию возглавил генерал-майор Я. С. Шарабурко.

На 1 февраля 1942 г. в дивизии насчитывалось 2809 добровольцев. [21, л. 4-5] В докладе в политотдел СКВО сообщалось, что более 80% рядового состава – казаки в возрасте свыше 40 лет, участники Гражданской войны. В корпусе из 4399 человек – 2343 колхозника, 780 рабочих, 1285 служащих. Нередко были эскадроны, укомплектованные казаками одного района. Партийная прослойка в дивизии составляла около 15 % (627 чел.). [22, л. 263]

Материально-техническое обеспечение корпуса

23 февраля 1942 г. части корпуса были приведены к присяге [23, л. 7]. Кавалерийские дивизии, кроме 116-й, не имели стрелкового вооружения. В 116-й кавдивизии, которая была обеспечена лучше других соединений 17-го кавкорпуса, более чем на 3000 человек рядового состава было 234 винтовки, 1 станковый пулемёт, 3 ручных пулемёта. Сёдлами корпус был обеспечен в среднем на 64%, а шашками – на 53%. [24, л. 22, 23] Не хватало самого элементарного: обуви и одежды, что вызывало среди отдельных бойцов недовольство. [25, л. 19, 20]

После анализа ситуации в 116-й дивизии 3 марта 1942 г. было принято постановление Военного Совета СКВО «О степени укомплектованности и обеспеченности, о состоянии боевой и политической подготовки и политико-моральном состоянии частей 116-й Сальской казачьей дивизии 17 казачьего корпуса» (так в документе – К.Г.), в котором указывалось, что

«…дивизия имеет: участников боёв последних войн – 3,4 %; начальствующий состав, окончивший военное училище – 16,6%; младших командиров, окончивших полковые школы – 8,8 %; младших командиров и рядовых, прошедших действительную военную службу – 19,4 %; малообученных – 18 %.

Эти цифры говорили о крайне низком уровне укомплектованности соединений корпуса грамотными, достаточно подготовленными и опытными военными кадрами. На основании анализа уровня боеспособности и обеспеченности личного состава 116-й кавдивизии были намечены меры по решению аналогичных проблем и в других частях и соединениях 17-го кавкорпуса. Срок готовности 116-й кавдивизии был определён 15 марта 1942 г.».[26, л. 25,26]

На основании приказа Ставки ВГК № 0054 от 16 марта 1942 г. [27, л. 39] командующий войсками СКВО подписал приказ о разрешении комплектования 17-го казачьего корпуса военнослужащими, младшим начальствующим и рядовым составом в возрасте старше 45 лет, но вполне отвечающим требованиям службе в коннице. [28, л. 43] Так был решён вопрос комплектования казачьих дивизий опытными кадрами из добровольцев непризывного возраста, но имевщих боевой опыт.

Принятые меры позволили значительно улучшить положение и в 116-й Донской казачьей кавдивизии, и в 17-м кавкорпусе. На 24 марта 1942 г. доля начальствующего состава составляла 95,5% от штатной, а младшего начсостава – 77,8%. Тыловыми частями обеспечения и службой вооружения были приняты меры по доукомплектованию корпуса материальными средствами, положенными по штату.

За февраль-март 1942 г. около 5 тыс. подготовленных бойцов влились дополнительно в состав кавкорпуса. Максимальный рост пополнения был обеспечен для 116-й Донской кавдивизии. Поэтому на 1 апреля 1942 г., несмотря на увеличение штатной численности кавдивизий, в 116-й было уже на 157 чел. сверх штата (штат – 4500 чел.), при общей численности личного состава в корпусе 19748 чел. (штат – 19790 чел.). [29, л. 1-13]

Новая дислокация частей корпуса:

– штаб корпуса – станица Павловская;
– 91-я стрелковая дивизия – г. Батайск (придана согласно приказу командования Северо-Кавказского направления). Состав: три стрелковых полка, артиллерийский полк, отдельный противотанковый полк и миномётный дивизион, сапёрный и медико-санитарный батальоны, батальон связи и др. мелкие подразделения;
– 12-я кавдивизия – станица Канеловская;
– 13-я кавдивизия – станица Тимашевская;
– 15-я кавдивизия – г. Сальск;
– 116-я кавдивизия – станица Новоминская;
– 267-й конноартиллерийский дивизион – Лагеря (станица Ленинградская);
– 149-й миномётный полк – Лагеря (станица Ленинградская);
– 27-й отдельный дивизион связи – станица Павловская;
– 255-й отдельный чечено-ингушский кавполк – г. Краснодар. [30, л. 54]

С 27 апреля 1942 г. 17-й кавалерийский корпус приступил к выполнению боевой задачи по охране и обороне побережья Таганрогского залива. [31, л. 48]

На 21 июня 1942 г. в окончательном варианте корпус представлял собой кавалерийское соединение, которое включало 12-ю и 13-ю Кубанские, 15-ю и 116-ю Донские казачьи кавдивизии, 137-ю танковую Майкопскую бригаду (32 танка, экипажи были укомплектованы курсантами Орловского военного училища), 16-й, 24-й и 53-й дивизионы бронепоездов, 1187-й легкоартиллерийский полк (ЛАП). Корпусные части: 149-й миномётный полк, 267-й отдельный конноартиллерийский дивизион (конад), 27-й отдельный дивизион связи, полевой подвижный госпиталь № 200 и ряд других мелких частей и подразделений.

Укомплектованность соединений была высокой. Всего в кавалерийских дивизиях было 18323 чел., из них 6546 чел. – добровольцы (в 13-й и 116-й кавдивизиях их количество составляло около 50%). Среди личного состава – 4627 чел. бывшие красные партизаны. Больше всего их находилось в 116-й (около 50%) и в 13-й (около 25%) кавдивизиях. Более молодой по возрасту состав находился в донских кавдивизиях.

Средний возраст бойцов в донских дивизиях составлял 35-40 лет, а в кубанских – 40-45 лет. В корпусных частях из 1892 чел. добровольцев было всего 62 чел., остальные – по призыву. Средний возраст бойцов – 40-45 лет. В 116-й Донской казачьей кавалерийской дивизии в Белой армии служили 346 чел., заграницей родственников имели 8 чел.

В боевом составе кубанских соединений получили место и небольшое количество казаков, которые ранее служили в Белой армии, ранее осуждённые и лишавшиеся избирательных прав. Общее количество бойцов корпуса, служивших ранее в Белой армии, составляло 1347 чел. (около 7,4%), осужденных в годы советской власти – 1127 чел.(6,2 %), лишавшихся избирательских прав – 36 чел. В корпусных частях: в Белой армии ранее служили 10 чел., при Советской власти были осуждены 154 чел. [32, л. 38-77]

Кубанские и донские кавалерийские соединения имели примерно одинаковое количество бойцов, которые требовали особого внимания при организации политико-воспитательной работы. Однако в истории кавалерийского корпуса не было зафиксировано ни одного случая трусости и предательства со стороны казаков, что является показателем правильно организованной воспитательной работы и сильного влияния казачьих традиций в сформированных добровольческих дивизиях.

В особо тяжёлых условиях иногда достаточно было веского слова старого казака. Напоминание о семье, оставшейся в станице и желающей слышать о своем отце, муже, сыне как о казаке – герое, добавляло силы и стремление выполнить поставленную боевую задачу.

26 июня 1942 г. командиром 17-го кавалерийского корпуса назначили генерал-майора Н. Я. Кириченко, ветерана Первой Конной армии, опытного кавалериста, отличавшегося в схватках с врагами исключительной храбростью.

28 июля корпус вступил в первое боевое соприкосновение с противником. Затем активные бои на рубеже Канеловская-Шкуринская-Кущёвская. В результате упорнейших боёв с превосходящими силами противника наступление немецко-фашистских войск на участке обороны 17-го казачьего кавкорпуса было остановлено.

Особенность и значимость этого факта состояла в том, что это было сделано в условиях равнинной местности, благодаря стойкости и храбрости казачьих кавалерийских соединений. Казаки отступили со своего оборонительного рубежа только по приказу высшего руководства.

В Ейске располагалась военно-морская база (ВМБ) (командир контр-адмирал С.Ф.Белоусов) Азовской военной флотилии. К 28 июля 1942 г. в её составе было 4 канонерские лодки, монитор, 3 речные канлодки, 3 сторожевых корабля, 4 бронекатера, 7 торпедных катеров, 56 сторожевых катеров и 12 катеров-тральщиков, а также 2 авиаэскадрильи, 13 береговых и артиллерийских батарей, 2 дивизиона зенитной артиллерии и 2 батальона морской пехоты [10, с. 69].

Кроме того, в Ейске базировалась 116-я Донская казачья кавалерийская дивизия 17-го кавалерийского корпуса под командование генерал-майора Я. С. Шарабурко. В городе размещался и истребительный батальон НКВД численностью около 250 человек, сформированный из местных жителей.

Участие казаков в составе морского десанта в тыл врага

Обстановка на фронте становилась всё более напряжённой. Очень высокой оставалась вероятность высадки на южном побережье Таганрогского залива вражеского десанта из района Мариуполь – Таганрог. Поэтому в начале июля 1942 г. командиру 116-й кавдивизии была поставлена задача сформировать отряд из наиболее подготовленных и волевых казаков, обучить бойцов преодолению крупных водных преград, изготовлению средств переправы из подручных материалов, умению каждого воина самостоятельно действовать в разведке.

Скомплектовали отряд из личного состава дивизионной школы младших командиров. Этот отряд под командованием начальника школы старшего лейтенанта В. А. Авсенева и комиссара школы младшего политрука Ф. Т. Коломенского направили на Ейскую ВМБ для совместных занятий с моряками, чтобы научить казаков преодолению крупных водных преград, выполнению специальных задач в отрыве от своих частей. Подготовкой этого отряда к форсированию водного рубежа руководил командир 144-го ОБМП капитан-лейтенант Востриков А. И.

В двадцатых числах июля 1942 г. около 15 часов дня отряд при полном боевом снаряжении на автомашинах прибыл к причалу Должанской косы и сосредоточился в садах. Перед ним была поставлена задача: ночью высадиться на противоположном берегу Азовского моря, в районе балки Терновой и села Будёновка восточнее города Мариуполя, произвести разведку, захватить пленных, создать панику в тылу немецко-фашистских захватчиков, уничтожить или вывести из строя плавсредства и к рассвету возвратиться на свою базу.

Десантники отправились выполнять боевую задачу на торпедном катере и четырёх быстроходных глиссерах. В Азовском море им приходилось обходить минные заграждения, маневрировать, скрытно и тихо приближаясь к берегу. Затем, перебравшись в шлюпки, десантники направились к месту высадки. Со стороны вражеского берега неожиданно в небо взметнулись ракеты. Темноту прочерчивали трассирующие пули.

Десантники, спрыгнув в воду, открыли ответный огонь. С криками «Ура!» они бежали вдоль гавани, уничтожая всё, что попадалось на их пути. Чётко, умело и бесстрашно действовали десантники под командованием лейтенанта Валентина Тимофеевича Спрынникова, помкомвзвода Александра Герасимовича Ковтуна. Они активно содействовали захвату пленных и сбору сведений о противнике. На базу вернулись без потерь. Все десантники были удостоены высоких правительственных наград.

Бои на сухопутном ТВД (театре военных действий)

На фронте обстановка накалялась. 28-29 июля начались бои частей 17-го казачьего кавкорпуса с частями противника, прорвавшими оборону советских войск и переправившимися через реку Дон. По приказу Командующего Северо-Кавказским фронтом Маршала Советского Союза С. М. Будённого 17-й кавкорпус был срочно снят с обороны побережья Азовского моря и направлен навстречу прорвавшимся вражеским войскам.

30 июля фашистские войска начали орудийный обстрел станицы Кущёвской. Часть района – Полтавченский и Алексеевский сельсоветы – была занята противником ещё 28 июля. Однако ясности, где проходит линия фронта, не было. Связь с периферией района была нарушена.

Чтобы восстановить положение на северном рубеже края, командующий фронтом приказал 17-му казачьему кавалерийскому корпусу под командованием генерал-майора Н. Я. Кириченко передать оборону побережья Азовского моря АВФ и 30 июля занять оборону по южному берегу реки Ея на рубеже Кущёвская – Шкуринская – Канеловская – Старощербиновская.

Инициативно и смело сражались казаки 116-й Донской кавдивизии под командованием генерал-майора Я. С. Шарабурко. Противник, прорвав фронт обороны на реке Кагальник в районе Самарское – Ново-Батайск и подбросив свежие силы мотопехоты и танки, теснил наши войска в юго-восточном направлении. Перед фронтом 116-й кавдивизии наступал 91-й горнопехотный полк 4-й горнопехотной дивизии немцев при поддержке 15 танков и до эскадрона венгерской конницы.

К утру 30 июля 1942 г. противник занял населённые пункты Ейский, Платонов, Совдар и готовился форсировать реку Ея в направлении станицы Канеловская. В населённом пункте Платонов разместился батальон пехоты, батарея 5-ти орудийного состава, 6 танков, 2 взвода конницы. В Совдаре – 2 батальона пехоты, 9 танков, 2 артиллерийские батареи, 5 миномётов, взвод конницы. 30 июля противник провёл усиленную разведку реки Ея в направлении Канеловской.

Участие 116-й кавдивизии в боях на рубеже Канеловская – Шкуринская – Кущёвская

116-я кавдивизия со средствами усиления, совершив 110-ти километровый марш с южного побережья Таганрогского залива, к 5 часам утра 30 июля сосредоточилась в районе Канеловской. Дивизии была поставлена задача: оборонять южный берег реки Ея с целью не допустить форсирования, задержать наступление противника, прикрыть отход частей 15-й кавдивизии и 68-й стрелковой бригады, затем отход на Шкуринскую.

Основная нагрузка легла на 257-й Донской казачий кавполк, которым командовал майор Хунсутдинов.

Противник не заставил долго себя ждать. Уже в 11 часов после часовой артподготовки 2 батальона пехоты, поддержанные 15 танками и сильным артиллерийско-миномётным огнём, пошли в атаку между 257-м полком 116-й кавдивизии и 259-м кавполком 15-й Донской кавдивизии. Казаки, подпустив противника до 20 метров от моста, открыли огонь, а затем взорвали мост в районе Совдар – Ейский.

Было подбито 3 танка противника и уничтожено до двух взводов пехоты. Среди бойцов казачьих полков потери составили: 3 убитых и 12 раненых. С 13 часов до темноты шла активная разведка.

Противник вынужден был подтянуть до роты мотопехоты и сапёрную роту из резерва дивизии. В 3 часа ночи без артподготовки противник перешёл в наступление. До двух рот противника по наведённому мосту и вброд форсировали реку Ея в районе населённого пункта Платонов и до двух взводов – в районе Совдар.

Прикрываясь темнотой, они обошли фланги 4-го эскадрона 257-го кавполка, который после непродолжительного боя начал отход на южную окраину Канеловской. Штаб 257-го кавполка выслал лейтенанта Петриленко и капитана Бондаренко в расположение эскадрона, которые повернули 4-й эскадрон, воодушевили казаков и совместно с 1-м эскадроном 259-го кавполка и 3-м эскадроном 257-го кавполка перешли в контратаку.

Завязался рукопашный бой, который длился около двух часов. Не выдержав натиска, противник стал отходить. Артиллерия била по переправам. К 7 часам утра прорвавшийся противник был уничтожен. Особо отличился взвод лейтенанта Шеломицкого, геройски погибшего в этом бою.

Потери противника составили: убиты до 200 солдат и офицеров, взяты пленные. Огнём артиллерии рассеяно и уничтожено до двух взводов пехоты.

Потери в советских подразделениях составили: убито 5 человек, ранено 9. Среди конского состава: убито – 18, ранено – 9 лошадей.

Немцы провели тщательную подготовку атаки на левый фланг 259-го Донского казачьего кавполка. Поэтому в ночь с 31 июля на 1 августа 1942 г. с целью ослабить возможный удар противника был осуществлён рейд конной группы старшего лейтенанта Авсенева по тылам противника в составе 3-го эскадрона 257-го кавполка с курсантами дивизионной школы младшего командного состава. Во время рейда казаков поддерживали два 76-мм орудия. В результате рейда потери немцев составили: около 200 чел. убитыми, было уничтожено 9 автомобилей с боеприпасами, 7 пулемётных точек, захвачены различные трофеи. Среди бойцов рейдового отряда было убито 5 и ранено 8 чел. В результате противник отказался от ранее планируемого в этом районе удара и перенёс свои действия в район Шкуринской, где оборонялась 12-я Кубанская казачья кавалерийская дивизия.

Вести о разгроме 196-й немецкой пехотной дивизии и успешных атаках казаков против врага под Кущёвской облетели весь фронт. Появился новый боевой призыв: «Драться так, как казаки кубанцы и донцы!».

В условиях, когда массы регулярных войск беспорядочно отступали перед превосходящими силами противника, упорное и успешное сопротивление врагу казачьих частей, сформированных только лишь за восемь месяцев до боёв (фактически, как народное ополчение), было выдающимся фактом.

Об этом факте было сообщение Совинформбюро, приветственные телеграммы командования и передовые статьи в газетах. Так 5 августа 1942 г. по радио сообщили:

«В районе Кущёвской наши войска отбивают атаки превосходящих сил противника и наносят ему тяжёлые потери. Только одно наше пехотное соединение уничтожило 6 немецких танков, 14 орудий, 22 пулемёта, 17 миномётов и до 550 вражеских солдат и офицеров. На другом участке наши кавалеристы внезапно атаковали противника. По предварительным и неполным данным, в этих боях уничтожено до 3000 солдат и офицеров противника». [16, с. 83]

В этот же день в адрес командира и комиссара корпуса пришла приветственная телеграмма от Командующего Северо-Кавказским фронтом С. М. Будённого, Члена Военного Совета Корниеца и секретаря Краснодарского крайкома ВКП (б) П. И. Селезнёва, в которой говорилось:

«Горячо приветствуем и поздравляем Вас, всех бойцов, командиров и политработников корпуса со славной победой, одержанной вами в бою с фашистскими гадами в станицах Кущёвской, Шкуринской и Канеловской, где вы разгромили полк СС и истребили 3000 фашистских стервятников.

Ваша доблесть и отвага должны служить образцом честного выполнения боевого приказа для всех войск Северо-Кавказского фронта.

… мы уверены, что при помощи таких доблестных бойцов, как вы, дорогие товарищи …мы одержим победу над врагами нашей матери-Родины.

Казаки Дона и Кубани очистят свои земли от немецкой погани». [2, л. 1, 2] и [5, л. 3]

В районе станицы Канеловской инициативно и смело сражались с врагом казаки 116-й Донской кавалерийской дивизии. Четверо суток они вели тяжёлые оборонительные бои, во время решительных контратак разгромили более полка 198-й немецкой пехотной дивизии и не пропустили гитлеровцев через свою линию обороны.

О стойкости казачьих кавалерийских соединений знал даже Гитлер. Ещё в период боёв под Кущёвской, Шкуринской, Канеловской командир немецкой дивизии генерал – лейтенант Эгельзеер, озлобленный стойкостью казаков, приказал двум полкам форсировать реку Ею и мощным ударом атаковать казачьи части, так как фюрер выразил недовольство медленным продвижением войск и потребовал быстрой расправы с казаками.

С помощью разведки командование казачьего корпуса узнало о планах немцев. Генерал Кириченко приказал двум кавалерийским полкам 12-й Кубанской дивизии под командованием полковника И. В. Тутаринова, артдивизиону и группе танков сосредоточиться в лесу, южнее станицы Шкуринской и внезапной конно-танковой атакой при поддержке артиллерии уничтожить немецкую ударную группу.

Точно в назначенный час танки и конница устремились на кукурузные поля, где укрывался противник. Земля гудела от тяжёлого топота конских копыт и скрежета танковых гусениц. Удар был неожиданным для врага. Линия вражеской обороны была смята в течение нескольких минут. Преследование продолжалось около часа. Полторы тысячи солдат и офицеров остались лежать на поле боя.

Конники разгромили 196-ю пехотную дивизию, полностью уничтожили до полка солдат и офицеров, подбили 17 танков, захватили пленных и трофеи. В результате атаки была ликвидирована опасность захода немцев в тыл наших частей и нанесён большой ущерб противнику в живой силе и технике [33, л. 185, 186].

В общей сложности за четыре дня боевых действий на берегах реки Ея 17-й казачий кавалерийский корпус уничтожил более 4 тыс. гитлеровцев, свыше ста автомашин и много другой техники противника. Благодаря стойкости казачьих соединений немецкое командование вынуждено было направить свои войска в обход 17-го кавалерийского корпуса.

Кроме того, в связи с потерями в этих кровопролитных боях более 2000 чел. командование корпуса обратилось с просьбой в Краевой комитет ВКП(б) пополнить казачий корпус отступающими партизанскими, истребительными отрядами, а также активистами районных комитетов партии. [34, л. 62-65]

Командование Северо-Кавказского фронта вынуждено было отдать приказ на отвод казачьих соединений и частей корпуса за Кубань, так как стрелковые части, занимавшие позиции на флангах корпуса, отступили под давлением превосходящих сил противника. Возникла опасность окружения казачьих дивизий.

Кроме того, была ещё одна очень серьёзная причина для принятия такого решения. Гитлеровскому командованию не удалось окружить армии Северо-Кавказского фронта между Доном и Кубанью. Пытаясь это сделать южнее Кубани, немцы поменяли направление главного удара и направили 1-ю танковую армию через Армавир на Майкоп, ставя ей задачу прорваться к Туапсе. Поэтому в этот район и были срочно направлены казаки 17-го кавалерийского корпуса.

Через Кореновскую, Васюринскую, Николаевское, Гиагинскую, Келермесскую 17-й кавкорпус прибыл в район станицы Ханской под Майкопом.

Командующий фронтом Маршал СССР С.М.Будённый был вынужден отдать приказ личному составу 17-го казачьего кавалерийского корпуса на оставление занимаемых оборонительных позиций. Казаки очень негативно восприняли этот приказ. По всей видимости, поэтому в течение всех четырёх дней форсированного 300 километрового марша на новые боевые позиции в частях корпуса находился и командующий фронтом С. М. Будённый. [35, л. 195]

Корпус своевременно занял указанные позиции на Туапсинском направлении. И на новых позициях казаки стали для механизированных соединений фашистов непреодолимой преградой на пути к цели.

После ухода 17-го кавалерийского корпуса на Туапсинское направление немецко-фашистские войска получили возможность для оккупации районов, которые до того момента были для них недоступны. В частности, они получили возможность двигаться на юг в сторону Краснодара и на запад через станицу Староминская в сторону города Ейска, до которого оставалось около 70 километров.

В отличие от Майкопа Ейск был оставлен с боями. Захвату Ейска враг придавал большое значение, рассчитывая через этот порт обеспечивать снабжение своих войск водным путём. На Ейск наступали 5-я кавалерийская румынская дивизия и полк СС, поддержанные авиацией.

Упорные бои на подступах к Ейску продолжались с 6 августа до 0 ч. 30 м. ночи с 8 на 9 августа. Это позволило эвакуировать в Темрюк судами АВФ вооружение, личный состав и значительную часть оборудования и вооружения ВМБ.

9 августа 1942 г. противником были оккупированы Ейск, Майкоп и Краснодар.

В общей сложности за четыре дня боевых действий на берегах реки Ея 17-й казачий кавалерийский корпус уничтожил более 4 тыс. гитлеровцев, свыше ста автомашин и много другой техники противника. Благодаря стойкости казачьих соединений немецкое командование вынуждено было направить свои войска в обход 17-го кавалерийского корпуса.

Кроме того, в связи с потерями в этих кровопролитных боях более 2000 чел., командование корпуса просило краевой комитет пополнить казачий корпус отступающими партизанскими, истребительными отрядами, а также активистами районных комитетов партии. [34, л. 62-65]

После успешных боёв под Кущёвской, Канеловской и Шкуринской командование корпуса обратилось с письмом к секретарю Краевого комитета ВКП (б) П.И. Селезнёву, в котором просило поставить перед руководством страны вопрос о присвоении «донцам и кубанцам 17-го конного корпуса звания старой Сталинской гвардии Дона и Кубани».

Командование корпуса отмечало, что в результате боев в районе Шкуринской 2 августа противник потерял до 1800 солдат и офицеров и вынужден был прекратить атаки. В этих боях артиллеристами было сожжено пять и подбито двенадцать танков. 196-ю немецкую дивизию пришлось вывести на доукомплектование. Вновь она смогла появиться в первом эшелоне фронта только в сентябре 1942 г.

Таким образом, мужество и отвага бойцов 17-го казачьего кавалерийского корпуса на целых 4 суток задержали продвижение немецко-фашистских соединений в тяжёлое для страны время. По данным некоторых источников, за это время Николай Байбаков (будущий министр СССР нефтяной промышленности), посланный лично И. В. Сталиным в Майкоп для вывода из строя нефтяных скважин, успел выполнить поставленную задачу. Ни один литр Майкопской нефти не достался фашистам. Свои части гитлеровцы вынуждены были снабжать горючим из Румынии. Иногда из-за отсутствия горючего вражеские части прекращали наступление на несколько суток. [13, c. 39, 40]

Следует отметить, что в России в этом районе (на реке Кудако) 3 февраля 1866 г. ударил первый фонтан нефти. Уже к концу 60-х годов XIX в. на Кубани добывалось около миллиона пудов нефти. Немцы прекрасно знали о возможностях этой «нефтяной колыбели промышленности России», как называл её академик И. М. Губкин. Значительно опережал Кубань по добыче нефти только Бакинский нефтеносный район.

Кущёвская атака стала блестящим итогом исполнения воинами казачьего кавалерийского корпуса своего воинского долга. Благодаря высокому уровню боевой подготовки, бесстрашию и отваге, презрению смерти, любви к Родине и ненависти к врагам Отечества, преданности традициям казачества и беспримерному личному мужеству воинов, враг был остановлен. Действия казаков на Кубани были поставлены в пример на всех фронтах.

Бои на Туапсинском направлении

17-й кавалерийский корпус вовремя прибыл на места новой дислокации. Ожесточённая схватка с противником произошла у станицы Васюринской во время переправы казаков через реку Кубань. Прикрывая переправу 116-й кавалерийской дивизии и казаки 2-го эскадрона 259-го кавполка под командованием старшего лейтенанта В.С.Калашникова вели огонь прямо с палубы парома.

Имея превосходство в силах, вражеские войска к исходу дня 9 августа ворвались в Майкоп. Захватив район Майкопа, противник предпринял активные попытки прорваться на туапсинском направлении к побережью Чёрного моря. Основной удар пришёлся по казачьему корпусу. В очень сложном положении оказалась 12-я Кубанская кавдивизия.

10 августа передовые части врага пытались форсировать реку Белую, но встреченные огнём полков первого эшелона, отступили. Утром 11 августа фашистам удалось прорваться через реку Белую к северо-западу от станицы Белореченской. Выйдя в тыл 19-го кавалерийского полка, они создали угрозу окружения всей дивизии.

На рубеже Долгоусевский-Саква казаки оказали ожесточённое сопротивление противнику, но, имея численное превосходство, он всё же захватил хутор Саква и станцию Пшехская.

В районе станицы Белореченской продолжались оборонительные бои. Части дивизии удерживали передний край обороны по западному берегу реки Белой, наносили ощутимые удары по отдельным гарнизонам, двигавшимся колоннам, уничтожали тыловые органы, склады, нарушали управление войсками. Разгромив гитлеровцев в районе станицы Самурской, дивизия вырвалась из окружения.

Враг напрягал усилия для прорыва обороны 17-го кавкорпуса. С выходом противника в район Туапсе все войска фронта, находящиеся в районе Краснодара, оказались бы в окружении. Поэтому Ставка ВГК в приказе 10 августа 1942 г. самым основным и опасным направлением для Северо-Кавказского фронта назвала направление от Майкопа на Туапсе и категорически приказала принять меры для недопущения противника в Туапсе. В связи с этим была произведена перегруппировка войск с целью закрытия этого направления для движения войск противника. [37, л. 292, 293]

Только 12 августа после неоднократных атак на позиции казаков, врагу удалось захватить станицу Белореченскую. Однако задача командования была выполнена. Было выиграно время, и «донская» часть кавалерийского корпуса успела закрепиться на туапсинском направлении в предгорьях и на горных перевалах.

Потери в казачьем корпусе были серьёзными. Информация об итогах боёв с 27 июля по 8 августа 1942 г. показана в отчёте командования корпуса. За 10 дней было сожжено 50 танков, сбито 3 самолёта, захвачено 8 радиостанций, уничтожено 10 батарей дальнего действия, изрублено 80 офицеров и «вырублено» более 5000 человек. Корпус в этой ожесточённой схватке потерял убитыми и ранеными 2163 человека. [38, л. 73]

Действия командования 17-го корпуса в районе станицы Белореченской были не безупречными. Враг имел возможность окружить части корпуса. Проанализировав ситуацию, Военный Совет Северо-Кавказского фронта в своём постановлении указал на серьёзные недостатки в работе командования кавкорпуса. [39, л. 1,2]

Как отмечал Маршал Советского Союза А. А. Гречко:

«… командование 17-го кавалерийского корпуса сделало правильные выводы из справедливой критики в свой адрес и в последующих боях сумело организовать стойкую, непреодолимую для врага оборону». [11, с. 87]

Все попытки противника прорвать оборону 17-го кавкорпуса на Туапсинском направлении в предгорьях западной части Главного Кавказского хребта успеха не имели.

В это время донцы двигались от Майкопа в направлении Кура-Цице. Им пришлось преодолеть крутые перевалы, бурные горные реки, пробираться через горные ущелья. Орудия и миномёты они тащили на себе, с трудом протискиваясь сквозь густые заросли папоротника. Казаки вышли в долину реки Куры и завязали там ожесточённые бои с противником.

С выходом в район Ходыженская – Кура-Цице донские дивизии оказались на направлении главного удара фашистов, штурмовавших оборонительные позиции казаков на подступах к Туапсе. Главную дорогу, ведущую на Туапсе, в районе ст. Гойтых и горы Индюк обороняла 116-я кавалерийская дивизия.

Мужество и стойкость казаков неоднократно подчёркивались в документах высшего командования, приказах и директивах. В прессе появились статьи, призывавшие брать пример с казачьих частей 17-го кавалерийского корпуса. Так, в августе 1942 г. Ставка ВГК указывала Командующему Северо-Кавказским фронтом:

«Суворов говорил:
«Если я запугал врага, хотя я его и не видел ещё в глаза, то этим я уже одержал половину победы. Я привожу войска на фронт, чтобы добить запуганного врага».
Добейтесь того, чтобы все наши войска действовали как 17-й кавкорпус». [40, л. 551]

А в газете «Правда» 22 августа 1942 г. была напечатана передовая статья: «Воевать, как воюют казаки под командованием генерала Кириченко», в которой, в частности, говорилось, что казаки под командованием генерала Кириченко своими умелыми и внезапными атаками сами наводят ужас на гитлеровцев. Приводя в пример безудержную смелость, презрение к смерти, готовность до последней капли крови отстаивать любимую Родину, автор статьи сделал вывод:

«…Остановить немцев на юге можно! Их можно бить и разбить! Это доказали казаки, которые в трудные дни покрыли себя славой смелых, бесстрашных бойцов за Родину и стали грозой для немецких захватчиков». [3, л. 5-9]

28 августа 1942 г. в части корпуса поступило сообщение, в котором объявлялось что за проявленную отвагу в боях с немецко–фашистскими захватчиками, за стойкость, мужество, дисциплину, организованность и героизм личного состава 17-й кавкорпус был преобразован в 4-й гвардейский казачий кавалерийский корпус (командир генерал-лейтенант Н. Я. Кириченко);

• 12-я Кубанская казачья кавалерийская дивизия – в 9-ю гвардейскую Кубанскую казачью кавалерийскую дивизию (командир генерал-майор Н. В. Тутаринов);
• 13-я Кубанская казачья кавалерийская дивизия – в 10-ю гвардейскую Кубанскую казачью кавалерийскую дивизию (командир генерал-майор Б. С. Миллеров);
• 15-я Донская казачья кавалерийская дивизия – в 11-ю гвардейскую Донскую казачью кавалерийскую дивизию (командир полковник С. И. Горшков);
• 116-я Донская казачья кавалерийская дивизия – в 12-ю гвардейскую Донскую казачью кавалерийскую дивизию (командир генерал-майор Я. С. Шарабурко);
• 149-й миномётный полк – в 149-й гвардейский миномётный полк (командир майор В. Н. Масловский);
• 267-й отдельный конноартиллерийский дивизион – во второй гвардейский отдельный конноартиллерийский дивизион (командир капитан С. Т. Чекурда);
• 27-й отдельный дивизион связи – в 27-й гвардейский отдельный дивизион связи (командир майор И. К. Голик). [6, л. 5] и [4, л. 10, 11]

Приказ НКО СССР № 259 о преобразовании соединений в гвардейские был подписан 27 августа 1942 г. Большая группа отличившихся в боях казаков удостоилась награждения орденами и медалями Советского Союза.

Гитлеровцы стремились, во что бы то ни стало, через Туапсе прорваться к Чёрному морю и отрезать Новороссийскую группировку советских войск. На защитниках, оборонявших горные перевалы, лежала ответственность за исход летней кампании 1942 г. Их ответственность пресса приравнивала к ответственности защитников Москвы осенью 1941 г. [12]

Фашистские войска, пополненные резервными частями, имея возможность маневрировать и наносить последовательные удары с разных направлений, стремились рассечь обороняющиеся соединения, обойти их и ворваться в Туапсе. Если бы это произошло, то Новороссийская группировка советских войск оказалась бы в окружении и была уничтожена.

Гвардейцы не давали оккупантам покоя. Атаковали занятые врагом селения и хутора, перехватывали и уничтожали на дорогах обозы. За время боёв в предгорьях казаки навели на врагов такой страх, что те боялись даже упоминания о них. Так один из гитлеровских офицеров – командир второй роты 94-го горно-сапёрного батальона лейтенант Хетцел, писал в своём походном дневнике:

«Против нас действуют донские и кубанские казаки. Когда-то мой отец, участник прошлой войны, рассказывал мне о них, но как его страшные рассказы далеки от того, что мне пришлось увидеть! Казаков не возьмёшь ничем. Они бросаются на наши танки и жгут их. Вчера тяжёлый танк обер-лейтенанта Ретера еле вырвался из их рук, казаки подожгли его. И Ретер на горящей машине вернулся к нам; весь экипаж получил ужасные ожоги. Вчера же эсесовцы атаковали их, но, несмотря на то, что казаков было меньше, они не отступили ни на шаг. Сегодня моя рота была брошена на помощь пехотным полкам, попавшим в тяжёлое положение. И я вернулся с поля боя с четырьмя уцелевшими солдатами, остальные погибли. Боже, что там было! То, что я жив и могу писать, просто чудо. Они атаковали нас на лошадях. Когда мы перешли реку, человек пятьдесят казаков бросились на мою роту. Солдаты побежали. Я пытался остановить их, но был сбит с ног… Казаки три раза проезжали вблизи того места, где я лежал, можно было стрелять, но руки от страха не повиновались… Говорят, что наша бригада перестала существовать. Если судить по моей роте – это правда…».[8, с. 34, 35]

В связи с уходом в начале ноября 1942 г. донских казачьих кавдивизий из состава Черноморской группы в район Кизляра для воссоединения с «кубанской» половиной 4-го гвардейского кавалерийского корпуса им были выданы боевые характеристики. О боевых действиях 11-й гвардейской кавдивизии говорилось, так:

«Ведя непрерывные бои с немецкими захватчиками, части дивизии нанесли им огромные потери в живой силе и технике. Особенно успешными были бои дивизии в районах Атаманской, Ленинградской, Староминской, где она совместно с частями 12-й гвардейской Донской казачьей кавалерийской дивизии уничтожила до 3000 солдат и офицеров противника». [9, с. 38]

Автор считает, что можно по-разному относиться к информации о бесстрашии казаков и страхе перед ними у противника. Но неопровержимым фактом является то, что немецко-фашистские войска рубеж обороны под Туапсе не преодолели.

Кавалеристы донских кавдивизий 4-го гвардейского казачьего кавкорпуса стойко обороняли каждую пядь родной советской земли, буквально перемалывали штурмовые волны немецких егерей. Несмотря на отчаянные усилия, фашистам не удалось преодолеть позиции гвардейцев.

Во время Великой Отечественной войны Кавказ являлся одним из важнейших регионов, за который воюющие стороны вели ожесточённые бои. Для нацистской Германии по мере крушения стратегии «молниеносной войны» проблема снабжения моторизованных соединений и объединений топливом и лишение Красной Армии бакинской нефти выходила на первый план.

Условия местности северокавказского ТВД (театра военных действий) позволяли немецким войскам широко использовать моторизованные соединения на самом важном направлении – Бакинском. Вражеские группировки развернули активные боевые действия на этом стратегическом направлении.

На участке обороны Северной группы войск Закавказского фронта развивала наступление 1-я танковая армия немцев, в состав которой входили 3, 13, 23-я танковые дивизии. С середины сентября 1942 г. в состав группы вошла моторизованная дивизия СС «Викинг», а с середины октября – особое моторизованное соединение «Ф».

Усилия, предпринимаемые врагом на Туапсинском направлении, оказались тщетными. В этом серьёзная «вина» и казаков 12-й гвардейской Донской казачьей кавалерийской дивизии, которые своим героизмом и упорным сопротивлением вражеским полчищам разрушили планы врага по выходу на Черноморское побережье через горы на Туапсе, вынудили его двигаться вдоль Кавказского хребта.

В связи со стабилизацией обстановки на Туапсинском направлении 11-я и 12-я гвардейские казачьи кавдивизии отправили на воссоединение с кубанскими дивизиями корпуса, которые ещё 8 сентября 1942 г. были переброшены на Бакинское направление.

В первой половине ноября 1942 г. по железной дороге через Закавказье в район Кизляра прибыли донские казачьи соединения 4–го гвардейского. Они соединились с кубанскими дивизиями 4-го гвардейского казачьего кавалерийского корпуса.

По итогам боёв в составе Черноморской группы Закавказского фронта в сентябре – октябре 1942 г. Командующим войсками Черноморской группы в приказе от 6 ноября 1942 г. № 069 всему личному составу корпуса была объявлена благодарность. [41, л. 74]

План формирования Конной армии

Достаточно высокая эффективность боевых действий казачьих кавалерийских дивизий Кубани и Дона на Северном Кавказе привели к тому, что Верховным Главнокомандующим была дана команда начальнику ГШ РККА просчитать вопрос преобразования 4-го гвардейского кавкорпуса в Конную армию.

Само предложение о преобразовании корпуса исходило от командующего Закавказским фронтом И. В. Тюленева. Предлагалось организационно объединить семь кавалерийских дивизий: 9-ю и 10-ю Кубанские гвардейские, 11-ю и 12-ю Донские гвардейские, 30, 63 и 110-ю.

И. В. Сталин к этому предложению отнёсся с повышенным вниманием. Верховный даже лично запросил мнение по этому вопросу командира 4-го гвардейского кавкорпуса генерала Н. Я. Кириченко, который придерживался другой точки зрения. Он предлагал оставить 4-й гвардейский корпус в прежнем составе и обратить все негвардейские соединения на доукомплектование гвардейских. Этим можно было ликвидировать катастрофическую неукомплектованность боевых подразделений.

Генштаб просчитал различные варианты и дал отрицательное заключение по вопросу создания Конной армии. Из воспоминаний С. М. Штеменко следует, что было принято решение Конную армию не создавать, а сформировать два кавалерийских корпуса. [17, с. 116, 117]

Однако исследование показало, что вопрос о Конной армии не только не был закрыт, но и получил дальнейшее развитие. И. В. Сталин нередко принимал решения, которые не соответствовали расчётам и предложениям руководящих органов Красной Армии. В ходе планирования наступательной операции Северной группы войск в конце октября Ставка приняла решение начать формирование Конармии.

Но в связи с тем, что 4-й гвардейский кавкорпус, управление которого должно было быть развёрнуто в конармейское управление, был занят в рейде по тылам противника, оно было отложено до окончания операции.

После отражения немецкого наступления на Орджоникидзе директивой Ставки ВГК № 170687 от 12 ноября 1942 г. план формирования Конной армии был утверждён, а к его исполнению командующий Закавказским фронтом генерал армии И. В. Тюленев фактически приступил рано утром ещё 11 ноября. [42, л. 68]

Командармом был назначен генерал-лейтенант Н. Я. Кириченко, его заместителями – генерал-майор А. Г. Селиванов и генерал-майор Г. Т. Тимофеев, начальником штаба – генерал-майор С. И. Дудко (Дудкин).

Этой же директивой Ставка выделяла в распоряжение командующего конармии три танковых полка (117 машин) и 216-ю авиадивизию в составе двух штурмовых (на Ил-2) и двух истребительных (на Як-7) полков. [14, с. 449]

На следующий день, 12 ноября, приказом по фронту № 001090/оп было отдано распоряжение сформировать Конную армию к 20 ноября. В состав армии должны были быть включены почти все кавалерийские соединения фронта (9, 10, 11 и 12-я гвардейские казачьи, 30, 63 и 110-я кавдивизии).

Начали формировать штаб и управления родов войск. На укомплектование тыла решено было в полном объёме обратить тылы 37-й армии, боевые части которой были разбиты во время Нальчикской оборонительной операции. [43, л. 1-6]

Средства усиления должны были быть выделены не только за счёт резерва Ставки, но и за счёт резерва командующего фронтом. В состав Конармии должны были быть включены 140-я танковая бригада и три танковых полка, 65-я мотострелковая бригада в составе бронеавтомобильного, мотоциклетного и двух бронетранспортных батальонов, а также четыре отдельных бронеавтомобильных и мотоциклетных батальона. [44, л. 197]

При наличии штатной численности (178 танков, 94 бронемашины, 129 бронетранспортёров, 497 мотоциклов) автобронетанковые силы Конной армии превысили бы штатную численность танкового корпуса. [45, л. 13]

Кроме того, в армейское подчинение должны были поступить артиллерийские средства усиления. [46, л. 30] В результате Конармия должна была получить даже большее усиление механизированными войсками, чем планировалось.

Конная армия должна была стать крупным постоянным конно-механизированным объединением, войска которого обладали бы значительной мобильностью, поддерживались и прикрывались бы с воздуха собственной авиацией. Командование фронтом рассматривало Конную армию как единый подвижной отряд, способный решать самостоятельно оперативные задачи.

19 ноября началось контрнаступление советских войск под Сталинградом. Возникла настоятельная необходимость ускорить подготовку к наступлению Северной группы войск (СГВ) в связи с опасностью переброски противником механизированных соединений с Грозненско-Бакинского направления на Сталинградское.

Опасения командования Красной Армии не были напрасными, так как уже 23 ноября, остановив наступление частей 9-й армии РККА на Ардонском направлении и пользуясь слабой активностью СГВ ЗКФ, немцы приступили к переброске 23-й танковой армии под Сталинград.

Формирование двух кавалерийских корпусов вместо Конной армии

Формирование Конной армии только началось, части усиления ещё не прибыли, штаб армии также не был сформирован. Существенные трудности имелись и в подготовке к наступлению общевойсковых армий.

Читать или скачать эту статью в формате PDF, 28 стр.

В связи с этим 19 ноября Ставкой был утверждён другой вариант контрнаступления СГВ. Для экономии времени решено было Конную армию не создавать, а сформировать из наличных кавдивизий два гвардейских кавалерийских корпуса. Направленную для Конармии технику и авиацию надлежало разделить между этими кавалерийскими корпусами. [15, с. 452]

На основании директивы Ставки ВГК № 0170692 от 20 ноября 1942 г. с 20 по 24 ноября 1942 г. из состава 4-го гвардейского был выделен 5-й гвардейский Донской казачий кавалерийский корпус. [18, с. 95]

На базовой основе 9-й и 10-й гвардейских кубанских и 30-й кавдивизий был сформирован 4-й гвардейский Кубанский казачий кавалерийский корпус (командир – генерал-лейтенант Кириченко Николай Яковлевич), а на основе 11-й и 12-й гвардейских донских и 63-й кавдивизий – 5-й гвардейский Донской казачий кавалерийский корпус (командир – генерал-лейтенант Селиванов Алексей Гордеевич).

Образование двух казачьих кавкорпусов совпало по времени с окончанием первого периода Великой Отечественной войны и является важной страницей в истории кубанских и донских казачьих кавалерийских соединений.

С 20 ноября 1942 г. в рядах Красной Армии появились два самостоятельных казачьих соединения стратегической конницы, которые с января 1943 г. начали действовать в составе конно-механизированных групп (КМГ).

---

Фото для этой публикации предоставлены автором.

Для цитирования:
Курков, Г. М. 116-я Донская кавалерийская дивизия (12 гв. кд 4 гв. кк) / Г. М. Курков. — Текст : электронный // SNEG5.com – Society Nature Education Geopolitics (Общественно-образовательный портал) : [сайт]. — URL: https://SNEG5.com/nauka/nauchnye-publikacii/116-ya-donskaya.html (дата обращения: 31.05.2022).