Донбасс – этнография Войны

Редактировал: SNEG - 0 Комментариев

Максим Фадеев

Это война другая

Скринкаст из фильма предоставлен автором

Однажды в Донецком республиканском художественном музее мне попалась на глаза работа санкт-петербургского художника Александр Новоселова. Полотно так и называлось «Донбасс», большое, 3 на 4 метра. В 2016 году художник изобразил людей, которые, по его мнению, составляют коллективное лицо Донбасса, его характер и нерв.

Сначала я не мог понять причину дежавю, внезапно охватившего меня. Потом осознал: большая часть людей на холсте — герои моих фильмов. Автор писал их прямо с экрана. Многие из изображенных людей оставили неизгладимый след в моей жизни. Ополченец с позывным «Рысь», прославившийся во время боев под Славняском, батюшка из поселка Комсомольский, который вел службу в разрушенном артиллерийским огнем храме, парни из батальона «Спарта» «Юнга», «Матрос», «Мук», «18-й», «Федя», «Молот», «Белый», «Художник», «Вергель», которых я симал во время штурма старого и нового терминалов Донецкого вэропорта, мальчишки и девчонки из Трудовских и Азотного, начальник ЖЭКа из поселка Октябрьский, бабушка из времен боев за донецкий аэропорт, другая бабушка с внуками, которую я встретил в подвале поселка шахты 6/7 под Горловкой… Все эти и многие другие люди — соль донецкой земли. Они и есть Донбасс. Но Донбасс новый, не такой как десять лет назад.

Об авторе: Максим Фадеев
Военный корреспондент. Режиссёр-документалист. Автор фильмов:

• У края бездны. Фильм четвертый «На подступах к «Азовстали».
• У края бездны. Фильм второй «Спасение Малого».
• У края бездны. Фильм третий «Выход к морю».
• У края бездны. Эпизод первый «Прорыв к центру».

Ментальность на Донбассе особая

Скринкаст из фильма предоставлен автором

Донбасс родился из недр Лисьей балки, когда в 1795 году Екатерина II повелела начать там добычу каменного угля. Позже, спустя почти 80 лет, на территории современной Луганщины появился первый металлургический завод… С тех пор на этой земле выплавлялся не только металл, но и ковался Человек, чья классовая идентичность преобладала над его национальностью и родословной. Если и существовал здесь в доекатерининские времена коренной этнос, он отступил вглубь веков под натиском пролетарской непосредственности и национального многообразия, объединенных русской ментальностью.

Ментальность на Донбассе хоть и русская, но своя, особая… С нотками внутренней свободы и обыденным отношением к смерти как таковой. Вековые тяжелые условия труда, ежедневный риск, высокая смертность на производстве сформировали жизнелюбивый и свободный дух Дончан.

Даже период становления молодого советского государства отметился своеобразными историческими «отклонениями»: центральная улица в Донецке названа не именем Ленина или Октября, как водилось в крупных городах Союза. У дончан был свой герой — товарищ Артем (Федор Сергеев), который будучи убежденным большевиком, тем, не менее, создал в 1918 году Донецко-Криворожскую Советскую Республику (ДКР), получившую в народе название «Республика Донбасс». Историки оценивают этот факт не как акт сепаратизма, как попытку Сергеева сохранить крупный индустриальный регион и не допустить его упадка и развала. ДКР была ликвидирована по предложению Ленина в 1919 году. Памятник товарищу Артему, построенный скульптором Иваном Кавалеридзе, является ярким символом Донбасса, как и Святогорская лавра, возле которой он воздвигнут.

В период советской индустриализации Донбасс каждую пятилетку поддерживал звание образцово-показательного региона. Начало «стахановскому движению», имя которому дал шахтер Алексей Стаханов, началось отсюда. Мой дед работал в одном локомотивном депо вместе со «стахановцем» железных дорог Петром Кривоносом, был одним из его многочисленных последователей, машинистом «кривоносовцем».

Воспевание художниками разных эпох красот родного края — зеленых лесов, высоких гор, бескрайних степей, по которым бродили их босые ноги — добрая традиция. Для меня же земля Донбасса — это терриконы и копры шахт, цеха огромных заводов, шум доменной печи, силуэты ГРЭС. Все мое детство связано с индустриальными зонами, пропитано промышленными запахами и угольной пылью. Мальчишкой я излазил вместе с друзьями все возможные производственные территории и здания, куда хватало фантазии и сил забраться.

Нет, природа здесь никогда не была бедной. Благоприятный климат одевал в зеленое местные поселки и города, никогда не обделял ежегодными урожаями хозяек, пропадавших летом в цветистых садах и на раскидистых грядках. Но всё же Донбасс всегда был, прежде всего, индустриальным краем.

Скринкаст из фильма предоставлен автором

Мы засыпали и росли на фамильных историях о славном пролетарском, шахтерском или военном прошлом наших дедов. В шахтах родился неповторимый донбасский жаргон, который потом закрепился в русском языке хлесткими словами и выражениями типа «проходка», «тормозок», «порожняк», «забуриться», «на-гора»…

Не совру, если скажу, что у каждого жителя Донбасса внутри хоть раз вспыхивало чувство первенства, удалой гордости. Один из крупнейших в мире заводов тяжелого машиностроения Новокраматорский машиностроительный завод (НКМЗ) строил шагающие экскаваторы, здесь создавали гребные валы для атомных ледоколов, все космические старты Советского Союза были осуществлены со стартовых комплексов (в том числе стартовый комплекс космического корабля «Буран-Энергия») которые строили на Краматорском гиганте машиностроения.

Рубиновые звёзды Кремля и Останкинская телебашня

Скринкаст из фильма предоставлен автором

Спускаясь ежедневно в привычное метро, москвичи и гости российской столицы, вряд ли задумываются о том, что почти половина всех станций глубокого заложения существуют благодаря Донбассу, их прокладывали с помощью проходческих щитов созданных на том же НКМЗ.

Рубиновые звезды Кремля, отлитые на Константиновском стекольном заводе, Останкинская телебашня, поддерживаемая стальными тросами, сделанными на Харцызском канатном заводе «Силур», гордость СССР — металлургический комбинат «Азовсталь», снабжавший 25-метровыми рельсами железные дороги всего Союза, нефть и газ Союза шли в Европу по трубам больших диаметров, сделанных на Харцызском трубном, на каждой АЭС СССР работали выпускники энергостроительного техникума, в котором я учился после школы — Донбассу действительно было чем гордиться.

В больших и маленьких городах Донбасса работало на благо огромной страны десятки предприятий, союзного значения. Донбасс был связан со всем Союзом не только производственными цепочкам, но и личными связями. Например, моя мама и тесть постоянно разъезжали по командировкам, по производственным делам своих предприятий. Завязывались личные отношения с коллегами из других городов СССР со многими из которых потом годами дружили семьями…

Именно эта гордость и воля, взращенная в жаре плавильных цехов и удушливых шахт, стали причиной несогласия с новым миропорядком, пожирающим Украину с 2014-го. Люди встали на защиту своей истории, отказались предать память своих пращуров, возвысивших донецкий край.

Война сменила многие смыслы. Сегодня синоним Донбасса не уголь, не сталь, не исторический индустриальный прорыв, а именно война. И сегодняшние герои Донбасса носят не шахтерские робы и сталелитейные фартуки, а в руках у них отнюдь не молот и не лом для пробития шлаковой летки. Камуфляж, «разгрузка», бронежилет, автомат и средства связи… Поменялись условия, изменился до неузнаваемости ландшафт, о многих городах и поселках напоминают только названия на карте. Но там остаются люди, не желающие покидать свою родину.

Люди…

Скринкаст из фильма предоставлен автором

Они — главная ценность этого края. Это я осознал не сразу. 10 лет я снимал военную хронику батальонов «Спарта» и «Сомали» на передовой. Цель — показать человеческое в разрушительном аду войны — нашла меня сама. В грохоте бездны, накрывшей Донбасс, я сумел расслышать голос Жизни с характерным фрикативным «г». Вопреки аду, творившемуся на земле, она со мной говорила голосами людей — бойцов, мирных жителей и всех, кто попадал в объектив моей камеры. Умирая, Донбасс продолжал жить.

«За что Господи, за что все это нам! Боже!»

Этот вопль человеческой души красной нитью протянулся сквозь все фильмы цикла «Донбасс на линии огня», с начала периода, когда я занимался созданием фильмов один — искал героев, писал звук, монтировал, подыскивал музыкальное сопровождение, — и до сегодняшнего момента, когда уже есть студия Realdoc, основанная совместно с Сергеем Белоусом в 2018 году, продюсером и директором, принимавшим непосредственное участие в съемках фильмов «Призраки. Солдаты забытой войны» и «У края бездны».

Кстати, фильм «Призраки. Солдаты забытой войны», снятый в 2020 году, стал своеобразным связующим звеном между жителями Донбасса и жителями большой России. Его герои смогли донести до неискушенного в военном деле зрителя причины донбасского сопротивления. Через изображение безнадежного солдатского быта на переднем крае фронта, мне удалось показать главные смыслы этой «странной» войны. Главный герой фильма командир разведвзвода с позывным «Негр» доступными словами объяснял, почему дончане взялись за оружие. Это был период Минских соглашений, от которых люди с робкой надеждой ждали заключения мира и возвращения домой своих измотанных семилетним противостоянием сыновей, мужей и отцов. Но не сложилось… Политики решили иначе. И безнадежность опять накрыла дончан. Спустя два года жительница Мариуполя, глядя в камеру, скажет: «Мир… Мы только сейчас понимаем значение этого слова, когда мы его потеряли».
Отправляясь на войну, ты не знаешь, убьют тебя или нет… И эта неопределенность – не самое страшное….. Больнее всего, когда ты с самого начала знаешь, что гарантированно потеряешь людей, которые тебе дороги. За долгие годы войны на Донбассе погибло очень много моих друзей. В том числе и «сомалийцев», тех, кто начинал в 14-м вместе с «Гиви»… Но немало моих старых знакомых всё ещё продолжали служить.

В 2022 году я прошел вместе с батальоном «Сомали» весь Мариуполь. Два месяца боев без ротации и отдыха, 60 дней штурмов и неимоверных потерь среди личного состава и мирных жителей, 80% разрушенных домов. Некогда цветущий город превратился в руины. Из десятичасового материала, который я снимал на камеру более месяца, появился четырехсерийный документальный фильм «У края бездны». Наверное, это самая значимая моя работа на сегодня. Сценарий писала сама жизнь. Я лишь стал своего рода проводником военной реальности за черту непонимания и в каком-то роде отрицания того происходящего на Донбассе ужаса. Людей, не желающих знать ничего о войне, разумеется, можно понять — страшное начинаешь принимать вынужденно, когда оно уже перед тобой. И здесь — либо прими и начни действовать, либо погибни.

За что воюем

Скринкаст из фильма предоставлен автором

Но война идет не только за территории и географические пункты. Прежде всего она идет за души людей, душу народа. Россия сегодня противостоит силе, которая стремится стереть русскую идентичность, ее культуру и память. Память — столп нашего самоопределения в мире. Лиши памяти человека, он будет как-то жить дальше, сохранит свою личность. Лиши памяти народ, и он растворится в волнах истории. Пока мы помним наших предков, пока помним наших героев — мы остаемся нацией. И в этой войне тоже есть своим герои, чьи имена не должны быть забыты.

Эта война другая. Наверное, в чем-то страшнее Великой Отечественной. Тогда советский народ бился с захватчиком, пришедшим с запада, несущим смерть и чуждую идеологию. Сейчас чуждая идеология уже на нашей земле и убивает близких по духу, вере и миропониманию людей их собственными руками. Это понимают на Донбассе, это понимают во всей России, поэтому в людях нет звериной ненависти к противнику. Они относятся к войне, как к страшной, тяжелой, но необходимой работе. «Работайте, братья!» Не «убейте их всех», а «работайте». И это поддерживает надежду, на то, что когда-нибудь мы снова обретем мир. Но чтобы мир был крепок мы должны помнить простых донецких пацанов, мужиков — шахтеров, рабочих, инженеров, врачей, студентов, кондитеров — всех, кто десять лет на фронте бьется за победу. Этим людям посвящен фильм «У края бездны».

Скринкаст из фильма предоставлен автором

Когда я начинал снимать его, я еще не думал, каким он будет. На стадии постпродакшена фильм превратился в четырехсерийную сагу, посвященную Человеку. В каждой серии есть свой лейтмотив, который перекликается в чем-то с вечными библейскими сюжетами. Об этом говорят сами герои, их поступки, их рассуждения. Присоединяясь к батальону при входе в Мариуполь я не ставил перед собой задачу снимать только войну. Я ловил камерой каждый проблеск жизни, который становился ярче и контрастнее на фоне черных пейзажей умирающего города. Пулеметчик Бабай разговаривает по телефону с мамой, улыбаясь совсем по-детски… Пожилая женщина, глядя на дворовые руины, рассказывает о красоте цветов, которые она выращивала под своими окнами, с надеждой говорит о будущем… Медик Валера показывает однополчанам маленькую фотографию УЗИ своей еще неродившейся дочки, говоря, что теперь и умереть не страшно…

Соседи по дому плачут, глядя на догорающую квартиру, где погибла неходячая старушка… В этих нечеловеческих условиях люди продолжают сохранять человечность, подбадривают себя мыслями о том, как все восстановят после окончания войны. Сегодня Мариуполь поднимается из руин. Но это уже совершенно другой город, в котором живут те же, но совершенно другие люди.

Мы должны знать и помнить о них, иначе их имена останутся в истории безликим бумажным списком. Люди должны знать о мальчишках, взявшихся за оружие в 13 лет, о кондитере Воробье, ушедшем на фронт на третий день после своего 18-летия, о простом работяге Назаре, об интеллигентном студенте Философе, о медике Валере, носившем у сердца снимок УЗИ дочки, родившейся в день, когда он погиб… Как уроженец Донбасса я хочу, чтобы память о них жила в наших людей. И как режиссер я в силах это сделать — я могу и должен рассказать правду о цене, которую мы заплатили в этой войне. О героях, которые сделали все, чтобы пришел мир, чтобы наши естественные человеческие ценности мы могли и дальше передавать своим детям.